Когда я работаю в школах с
неблагополучными детьми, игры служат наиболее адекватным методом
социального обучения. Такие дети не умеют дожидаться в игре своей
очереди, им трудно играть честно, они тяжело переживают, когда
кто-нибудь у них выигрывает, проигрыш для них ужасен. Некоторые из этих
детей после проигрыша убегают в угол комнаты, закрывают лицо руками и
безутешно рыдают. Другие в такой ситуации ведут себя еще хуже: визжат,
вопят, лягаются. Со стороны их поведение можно расценить как из ряда вон
выходящее: ведь это всего лишь игра. Но для детей, глубоко вовлеченных в
игру, эта игра жизненно важна. Обвинение в обмане - это лишь одно из
многочисленных обвинений, с которыми они сталкиваются ежедневно. У таких
детей очень сильна потребность защитить себя во время игры. Но когда
эти сцены или истерики прекращаются, мы возобновляем игру.
То, каким
образом ребенок умеет играть,- прекрасный барометр, отражающий степень
его благополучия в реальной жизни. На протяжении года мы продолжаем
играть несмотря ни на что; при этом каждый ребенок заметно, а иногда и
значительно прогрессирует в обучении именно благодаря вовлеченности в
игру.
Игры помогают детям научиться правильно
относиться к другим людям в реальной жизни; при этом, чем увереннее и
сильнее чувствует себя ребенок в жизни, тем лучше он начинает вести себя
во время игры.
Несмотря на то, что во время игры
неблагополучные дети склонны к сильным негативным реакциям, они очень
любят играть. В этом нет ничего необычного: все дети любят играть. Но
как раз из-за слишком интенсивных реакций во время игры такие дети редко
имеют возможность нормально поиграть дома. Поэтому они зачастую
приносят игры из дома с собой, потому что только здесь они находят
понимание.
Игры, которые я использую в терапии,
служат различным целям. Иногда я использую игру для того, чтобы
завершить занятие, когда ребенок уже выполнил данное ему задание. Дети
знают, когда им нужно остановиться. После обсуждения каких-либо важных
ситуаций и переживаний они иногда жалобно просят: «Давайте поиграем во
что-нибудь». Таким образом, ребенок хочет сказать: «Давайте остановимся.
Мне кажется, что на этот раз хватит. Мне нужно воспринять всё это,
обдумать то, что произошло, как-то всё интегрировать».
Игры не только увлекательны и
способствуют релаксации, они также помогают терапевту узнать ребенка,
подавить возникающее изначальное сопротивление, достичь взаимопонимания и
доверия. Игры особенно хороши для тех детей, которые испытывают
определенные затруднения при общении, а также для тех, кто нуждается и
какой-нибудь активности, чтобы сосредоточиться. Игры ценны также для
улучшения способности к общению непосредственно в терапевтической
ситуации. Когда я играю с ребенком, многие происходящие в нем процессы,
его жизненные ситуации раскрываются в этой игре.
Психоаналитики часто рассматривают игры в
качестве метода, способствующего возникновению трансфера между
терапевтом и ребенком. Как только ребенок начинает реагировать на
терапевта, как если бы он был кем-нибудь из значимых в его жизни
взрослых, например отцом или матерью, терапевт может начать использовать
это «как если бы» в терапевтическом процессе. Хотя такого рода реакции
на меня могут быть важными, я не заинтересована в возникновении подобной
фантазии. Я не мать ребенка, я это я. Я буду относиться к ребенку как
я, используя ту разницу, которая есть между нами.
Мне не нравятся сложные игры, игры,
требующие интенсивной концентрации, вовлеченности и времени, такие,
например, как шахматы. Я предпочитаю простые игры, такие, как шашки
(обычные или китайские), трехмерную игру тик-так (которую предпочитают
многие дети), игру в болвана (моя любимая), в воспоминания, в камешки, в
мраморные шарики. Я использую также домино и некоторые карточные игры.
Зачастую дети приносят с собой свои собственные игры.
Я избегаю предлагать игры, которые не
слишком люблю. Я могу поиграть в них, если ребенок очень хочет этого,
однако я должна быть уверена, что он понимает мои чувства.
При групповой терапии целесообразно
разделить группу на пары или тройки, чтобы эти маленькие группы играли в
разные игры. В течение некоторого времени каждая маленькая группа
играет самостоятельно, а потом можно произвести смену игроков.
В продаже можно найти некоторые
игральные доски или карты, связанные с определенными чувствами. К
типичным играм такого рода относится игра «Говори, чувствуй и делай»;
эту игру я использую довольно часто. Благодаря играм я обнаружила, что
нередко дети получают удовольствие от каких-то чисто механических
элементов игры - маркеров, игральных досок, жетонов, фишек, при том, что
в этот момент они отвечают на какие-то вопросы, делятся своими
чувствами или сообщают нечто существенное о своей реальной жизни. Такие
игры полезно применять, а приспособления для них - доски, стирающиеся
карты, маркеры, фишки и жетоны - можно купить практически в любом
магазине школьных принадлежностей.
Различные конструкторы (в том числе
Лего, Тинкер тойс, Линкольн логе) также могут служить материалом для
использования в терапевтических ситуациях. Они часто помогают ослабить
исходное сопротивление ребенка, помогают ему релаксироваться. Многое о
ребенке можно узнать, наблюдая за тем, как он подходит к реализации
строительных задач. Некоторые дети должны просто что-нибудь вертеть в
руках, пока разговаривают с врачом. Но этот же материал можно
использовать в творческих целях, им можно пользоваться и в песочнице, и в
любых других игровых ситуациях.
Некоторые дети получают удовольствие от
работы с загадками и головоломками. Простые картинки-загадки и более
сложные трехмерные головоломки очень привлекают детей. Чаще всего я
работаю вместе с ребенком над такими головоломками. Иногда ребенок
использует такую игру как один из способов релаксации. Бывает и так, что
в подобных головоломках и загадках он находит что-то близкое к своим
внутренним переживаниям, своему жизненному опыту.
В некоторых случаях я использую фокусы.
Richard Gardner - один из тех немногих терапевтов, которые писали об
использовании фокусов при работе с детьми, рассматривая фокусы как один
из возможных терапевтических подходов к «резистентному» ребенку.
Демонстрация нескольких «волшебных» фокусов - один из наиболее
приемлемых способов привлечь доброжелательное внимание ребенка. Очень
редко можно встретить ребенка, настолько несговорчивого, необщительного и
рассеянного, чтобы он не откликнулся положительно на вопрос терапевта:
«А ты хотел бы увидеть фокус?». Хотя фокусы, как правило, не могут
использоваться как серьезное и высокоэффективное терапевтическое
средство, они чрезвычайно полезны для вовлечения ребенка в общение с
врачом. Всего пять минут, посвященных фокусам, могут существенно
изменить ход терапевтического занятия. Тревожный ребенок станет гораздо
менее напряженным и гораздо легче будет откликаться на другие виды
терапевтической активности. Ребенок, плохо доступный терапевтическим
воздействиям, становится гораздо более доступным, когда удается сломать
лед недоверия.
Ребенок, которому ничто не интересно и
всё безразлично, начинает проявлять интерес и оказывается способным
переключиться на какую-либо более эффективную терапевтическую
деятельность. Короче говоря, фокусы способствуют вниманию и
вовлеченности. Кроме того, поскольку использование фокусов делает
терапевта гораздо более интересным и привлекательным для ребенка, фокусы
вносят неоценимый вклад в углубление терапевтических взаимоотношений, а
это важнейший момент терапевтического процесса.
Joel Moskovitz детально описывает
фокусы, используемые им при работе с детьми в возрасте от трех до
пятнадцати лет. Он обнаружил, что фокусы способствуют установлению
атмосферы доверия и взаимопонимания и могут выступать в роли
универсального языка. Судя по опыту Joel Moskovitz , фокусы могут помочь
ребенку, который производит впечатление невнимательного и неуклюжего,
почувствовать большую уверенность в себе и большее доверие к своим
возможностям. Приспособления, необходимые для выполнения фокусов,
недороги, просты в употреблении и легкодоступны.
| 
